Изобретатель Семён

Семён Иванович в деревне был мегазвездой -
Изобретал, несмотря на зной и холод, зимой и весной.
Идеи сыпались, как сахар и мешка дырявого,
Но явно соседи в этом видели мало приятного.
Потому как девайсы инвентора имели пару пороков.
Он - жертва рока, ибо сколько не обивал порогов
Патентных бюро, везде слышал одно и то же:
"Во-первых, не пашет, во-вторых, изобретено в прошлом!"
Самокритикой не занимался, будучи гордым.
Изобретя колесо, велосипед и портрет Джоконды,
Себя хвалил, баловал и считал уникальным,
И всё, что этим чувствам перечило, называл аморальным.
Таблицы Менделеева, Брадиса, Сивцева,
Законы Ньютона, Ома, а также пятивековые традиции,
Не читая книг и не выходя в мир людской,
Сёма открыл, закрывшись на щеколду в своей мастерской.
Бардак там царил устрашающий, он всех поражал,
Ему не могли помешать, поэтому, рваной бумагой шурша,
По полу бегали мыши, пока он спал на чертежах,
По ним же ходил, на них же обедал, под ними лежал.
Деревня смеялась над изобретателем, это печально,
Но только не для Сёмы - этот мужчина не ведал отчаяния,
Он ветер ловил, поворачивал реку и в дождь у холма
Грозу пытался поймать... И однажды поймал...
В больничной палате под скрип кровати Семён открыл глаза.
В белых халатах шептались врачи, твердя про чудеса.
На него смотрели, повторяя слово "невозможно!".
Он осторожно сел и напрягся, вспоминая события прошлого.
Но память по чистоте не уступала халатам и стенам,
Не помнил - зовут его Джо Пролювий или просто Гена.
Муки прошли, едва показалась тележка с ужином,
Сметана, блинчики, чай - кушать нужно даже контуженным.
Контуженный взял свой первый блин после комы, он не был комом,
Но его форма Семёну показалась знакомой.
В мозгу раздался щелчок... Заполнив палату эхом,
Семён вспомнил себя, и был опрокинут смехом,
Ведь он больше не видел блин, тележку и медсестру с косой -
Их места занимали велосипед, Джоконда и колесо!
Семён вернулся на путь, судьбой ему предназначенный.
Как Росомаха рождён убивать - Семён рождён изобретателем!